115-й батальон охранной полиции (нем. 115 Batalion Schutzmannschaft / SchutzmannschaftsBtl 115) — украинское колаборационистское подразделение охранной полиции. Сформировано в конце 1941 года^{[источник не указан 172 дня]} в Киеве из личного состава Буковинского куреня (некоторые члены которого были также включены в состав шуцманшафт батальонов 109 и 118) и из военнопленных РККА.

Командиром батальона назначен майор Пфаль, заместителем − гауптман Поль. В каждую сотню (роту) и взвод (укр. чота́) офицерами назначены один немец и один украинец.^[1]

В Киеве

Военнослужащие батальона (которыми, в основном, были бывшие военнопленные-украинцы, в том числе, из состава польской и Красной Армии) в январе были обмундированы в военную обувь и литовскую униформу, в феврале им были выданы винтовки, и они начали нести службу по охране порядка в Киеве. Буковинцы, которые влились в состав батальона, были разбросаны по разным сотням, без образования отдельного подразделения.^[1]

Первоначально батальон размещался в Киеве на ул. Левашовской в бывших помещениях милиции.^[1]

В это период немцы пытались ликвидировать любые проявления украинского характера 115-го батальона. В отличие от сине-желтых нарукавных повязок, которые носили члены Буковинского куреня, стрелки батальона должны были носить белые повязки со своим порядковым номером (№1 − у командира батальона). До какого-то времени допускались трезубцы на головных уборах, которые военнослужащие батальона получали от своих друзей из подполья, но вскоре были вынуждены снять и их.^[1]

В конце февраля стало известно, что в лесах примерно в 100 км к северу от Коростеня, возле села Хабино, появились советские партизаны, как оказалось впоследствии, вооруженные автоматами и ручными гранатами парашютисты, которые якобы "терроризировали местное население и даже убили нескольких крестьян за отказ вступить в их отряд". На разведку из Киева была выслана 1-я сотня батальона под командой сотника Остапенко и двух немецких офицеров. Две недели они безуспешно прочесывали леса. Тем временем партизаны, узнав о слабости вооружения сотни (личный состав которой был вооружен лишь старыми русскими винтовками и единственным пулеметом, который находился в руках немца), устроили в густом лесу засаду и полностью ее разбили. Сразу после боя на место происшествия были отправлены 2-я и 3-я сотни под командованием майора Пфаля. На месте предыдущего боя были найдены все убитые бойцы батальона, их перевезли в село Хабино и с воинскими почестями похоронили во дворе местной церкви. После короткого отдыха 1-я и 2-я сотни вернулись в Киев, а через несколько дней − и 3-я.^[1]

В Киеве жизни батальона пошла привычным путем. Военнослужащие занималась военной муштрой и охраной артиллерийского парка возле Печерского монастыря. Поскольку муштра становилась все более изнурительной, а погода в марте-апреле была дождливой и холодной, военнослужащие батальона с желанием несли караульную службу на постах, размещенных по берегам Днепра. Здесь, в частности, было обнаружено несколько мест, где советские войска при отступлении бросили в воду огромные запасы продовольствия: тысячи мешков сахара, окаменевшего в воде, наполовину испорченную муку, рожь, пшено и т.п. Часть найденного пошла, в том числе, на нужды батальона.^[1]

Одновременно проводились гонения на националистические элементы в батальоне, в основном на буковинцев и галичан. Ни один из них не был повышен на руководящие должности, а в мае немцами были проведены масштабные аресты "западников".^[1] "Где-то во время Зеленых Праздников немцы арестовали всех офицеров, буковинцев и галичан, были много арестовано и унтер-офицеров. Все были арестованы гестапо с <ул.> Короленко, 33, откуда так и никто не вернулся"^[2].

После арестов в батальоне офицеров стало не хватать, и немцы повысили в ранг офицеров бывших сержантов Красной Армии, не назначая на эти должности никого из буковинцев или галичан. Сотником 3-й сотни был назначен капитан еще царской армии Некрасов. В августе гестапо произвело обыск у нескольких военнослужащих, которые пришли в батальон из походных групп ОУН, и у сотника Кравца. Искали анттинемецкие националистические листовки, а через несколько дней после этого один из немецких офицеров приказал снять с головных уборов трезубец. Этот приказ − вместе с кадровой чисткой − был очень показательным. В результате, как отмечал очевидец этих событий "отпал всякий вопрос о германской политике на Украине".^[1]

В июне 1942 батальон пополнился молодыми парнями в возрасте около 20 лет из Киева, Белой Церкви, с Черкащины, которые были набраны там для вывоза на работу в Германию. На основе одной из сотен 115-го батальона, в котором служило много бывших членов Буковинского куреня, этого пополнения (и военнопленных РККА^[3]) в июле^[3] был сформирован еще один, 118-й шуцманшафт батальон, который первоначально располагался в одном дворе со 115-м по ул.Левашовской.^[1] При этом, фактически, третья рота 115-го батальона стала первой ротой 118-го батальона.^[4] После окончательной комплектации в июле 115-й батальон насчитывал 350 человек.^[1]

Во время реформирования из Киева исчезли стрелок Завьялец, раненый весной в Хабино, и писарь 3-й сотни бунчужный Стрелецкий − в батальоне ходили слухи, что они отправились к повстанцам в волынские леса. Это были не первые дезертиры. Тяжелые обстоятельства службы в 115-м и 118-м батальонах и дискриминация западных украинцев, уже с первых месяцев их существования побуждали военослужащих к дезертирству, хотя, как вспоминал О. Билак, "буковинцы думают, что это невыгодно, чтобы наши дезертировали", потому что им на смену приходил красноармейский и белогвардейский элемент, часто равнодушный, и иногда враждебный ко всему украинскому. С другой стороны, близость украинского националистического подполья и его влияние на личный состав делали батальоны в глазах немцев ненадежными в случае их возможного применения на Украине. Поэтому немецкое командование сделало все, чтобы отдалить личный состав украинских батальонов от украинского подполья, лишив их возможности помогать друг другу.^[1]

В августе 1942 майор Пфаль объявил, что скоро батальон отправится из города на важное задание, а на зиму вернется снова в Киев. Личному составу были выданы наплечники, подсумки, пояса. Начались ежедневные упражнения с полной выкладкой. Во дворе казарм по улице Левашовской состоялся смотр боевой готовности обоих батальонов, после чего стало известно, что их перебрасывают в Белоруссию.^[1]

27 августа 1942 115-й батальон покинул свои казармы и отправился на железнодорожную станцию по улице Красноармейской мимо польского костела, ​​по той же дороге, по которой 9 месяцев назад вступал в Киев Буковинский Курень. Военнослужащие шли под тяжелым впечатлением казни двух дезертиров, Малашича и Боднаренко, которую гестаповцы в "воспитательных целях" провели во дворе казармы на Левашовской перед построенными в дорогу батальонами. Вечером, когда стемнело, 115-й батальон навсегда покинул Киев, за ним отправился и 118-й батальон. Их отправляли в Белоруссию, где они провели почти два года в боях с советскими партизанами.^[1]

В Белоруссии

2-й украинский батальон имени Тараса Шевченко

В июле 1944 в результате отступления немецких войск из Белоруссии 115-й и 118-й охранные батальоны были переброшены во Францию для выполнения охранных функций. После переброски эти формирования были переименованы, соответственно, в 62-й и 63-й шуцманшафт батальоны в составе 30-й гренадерской дивизии СС (2-й русской) (нем. 30.Waffen-Grenadier-Division der SS (russische Nr. 2). 21 августа 1944 62-й и 63-й батальоны были объединены в единое формирование (62-й батальон); были назначены новые немецкие командиры. Однако в боях против французских партизан новое формирование участия не принимало, так как уже 27 августа (в день, назначенный немцами для выхода на антипартизанские позиции) практически в полном составе перешло на сторону французского движения сопротивления. Из перешедших на сторону французских партизан был сформирован 2-й украинский батальон имени Тараса Шевченко (Le 2 Bataillon Ukrainien des Forces Francaices de L’Interier, Groupement Frontiere, Sous-Region D.2.^[5]).^[1]

После освобождения территории Франции, оба батальона вошли в состав 13-й полубригады и Маршевого полка французского Иностранного легиона, в рядах которого воевали до конца войны.^[6] После войны некоторые из бойцов продолжили службу в Иностранном легионе.^{[источник не указан 172 дня]}

См. также

• Шуцманшафт
• 118-й шуцманшафт батальон
• Буковинский курень
• Походные группы ОУН

Примечания